На днях в сети наткнулась на выставку, проходившую этой весной в одном из французских музеев, Lille Métropole Musée. «Anselm Kiefer: Photography at the beginning» — первая крупная выставка, посвящённая значению фотографии в творчестве немецкого художника, внёсшего огромный вклад в процесс осмысления немецкой и европейской истории.
Фотография для Кифера — это в значительной степени средство коммуникации, воспринимающая поверхность, которая в своём использовании художником никогда не является просто документом. Достаточно побывать в его студии под Парижем, чтобы понять решающую роль медиума. Она повсюду: в стальных рамках вдоль стен, на полу в ожидании вмешательства или в виде старых фотографий повседневной жизни, брошенных в контейнеры, фотокопий, прикрепленных к панелям на колесиках рядом с незаконченной картиной, полосок плёнки, завернутых в бесчисленные рулоны свинца, и изображений, наклеенных на большие металлические панели.
Преимущественно чёрно-белая, она представляет собой кожу, на которой можно делать пометки, коллажи, раскрашивать, обмазывать глиной, посыпать семечками подсолнуха, царапать, рвать; это такая же поверхность, как и картина.
Как писал сам Кифер: «Когда я говорю о границах, я говорю о самой нашей сути. Мы являемся мембраной между макромиром и микрокосмом, между внутренним — тем, что мы есть, — и внешним, тем, чем мы тоже являемся. Искусство само по себе является границей, определяемой понятием предела: оно всегда находится на острие бритвы, на грани между имитацией и абстракцией».
